Последние несколько недель в медиапространстве темой номер один является пенсионная реформа. При этом под реформой понимается решение повысить возраст выхода на пенсию с 60 до 65 лет для мужчин и с 55 до 63 лет — для женщин. Слов о необходимости и неизбежности этой меры, о последствиях как позитивных, так и негативных в случае ее реализации и в случае отказа от нее сказано и написано уже предостаточно – повторяться не буду.

Речь о другом. Достаточно ли этого непопулярного, но очень рационального решения, чтобы решить те задачи, ради которого оно принимается, а именно — сбалансировать и трансформировать финансово неустойчивую пенсионную систему, обрекающую пенсионеров на выживание, в систему, гарантирующую, во-первых, приемлемое качество жизни после выхода на пенсию, а во-вторых, постоянно повышающую эту планку?

Очевидно, что только повышение возраста эту задачу не решит. Условие устойчивости пенсионной системы – ее многоуровневая конструкция.

Первый уровень – это солидарно-распределительная система, обеспечивающая выплату государственных страховых и социальных пенсий (я умышленно упрощаю терминологию, чтобы было понятнее). Этот элемент пенсионной системы охватывает всех граждан, достигших пенсионного возраста, финансируется теми, кто еще работает, и средствами федерального бюджета, если отчислений, работающих не хватает для выплат пенсионерам. Но именно поэтому этот элемент способен обеспечить лишь минимум, необходимый скорее для поддержания жизни, чем для жизни. И это особенность всех (!) стран и всех пенсионных систем. Проблема, как мы знаем, усугубляется постоянно и устойчиво ухудшающимся соотношением работающих и пенсионеров.

Для повышения уровня пенсионного обеспечения, проще говоря, для того чтобы пенсионеры получали больше денег на пенсии существует второй уровень – накопительные пенсии. Принцип прост – все, что ты откладываешь поступает на твой персональный счет, то есть ты финансируешь только свою пенсию (вернее ее часть), а не пенсию других. Где-то этот элемент пенсионной системы является обязательным, где-то добровольным. Это зависит от многих факторов. У нас он существовал как обязательный (до первого решения о заморозке накоплений в 2014 году), теперь разрабатывается добровольный формат, известный как концепция индивидуального пенсионного капитала. Этот уровень пенсионной системы охватывает меньший объем граждан.

Эффективность или неэффективность можно определить по тому, насколько существенную прибавку накопительный компонент обеспечивает гражданам и сколько граждан пользуется возможностью отложить на свою будущую пенсию. Важнейшим условием для эффективности этого элемента системы и формирования доверия к нему является стабильность правил для основных провайдеров – пенсионных фондов, а также инвестиционные возможности фондов.

Важно четко понимать: роль пенсионных фондов в пенсионной системе – обеспечить дополнительный инвестиционных доход своим клиентам – будущим пенсионерам. Инвестиции в разрешенные активы – способ этот доход сформировать. Чем меньше история деятельности фондов на нашем рынке, чем хуже качество активов, в которые они инвестируют, чем чаще концептуальные изменения законодательства, тем менее эффективен этот инструмент. Конечно, во многом это связано и с качеством работы самих фондов, но базовые условия их регулирования и деятельности являются определяющими.

Третий элемент устойчивой пенсионной системы — дополнительные программы пенсионного обеспечения. Это корпоративные программы, программы и различные программы пенсионного страхования, разрабатываемые и реализуемые пенсионными фондами. Некоторые частные компании и крупные компании с госучастием реализуют такие программы. Это часть социального пакета работодателя.

Но, конечно, не все работодатели могут себе позволить такую роскошь.

Наличие всех трех элементов существенно снижает зависимость граждан от проявляющихся в экономике негативных факторов – экономических кризисов, волатильности рынков, финансовых сложностей провайдеров корпоративных программ и т.д. Это как яйца, разложенные по разным корзинам. Мы эту устойчивую, но еще молодую, только формирующуюся конструкцию сломали, когда проблемы одного элемента – первого, начали решать за счет финансового ресурса, обеспечивающего жизнедеятельность второго элемента. Сейчас есть риск, что решение о повышении пенсионного возраста будет восприниматься как полноценная пенсионная реформа. Этого ни в коем случае нельзя допустить. В противном случае ожидаемый эффект в части увеличения размера будущих пенсий будет обнулен разрушением двух других уровней пенсионной системы, и возможная прибавка к нищенской пенсии не изменит ситуацию принципиально.

Что нужно сделать? Во-первых, определить какую пенсионную систему мы хотим видеть, каковы ее параметры? Весь ли объем социальных обязательств государство отождествляет с собой или гражданин также берет на себя часть обязательств за свою будущую пенсию? Каков минимальный уровень пенсии должен получать пенсионер по отношении к своему заработку? Этот так называемый коэффициент замещения и целевой показатель пенсионной системы рассчитывается индивидуально или в среднем по экономике? Какой уровень пенсии способно обеспечить государство в рамках солидарно-распределительной системы (с учетом демографических прогнозов)? Есть ли место в системе пенсионного обеспечения пенсионным фондам – а вопрос этот уже не риторический, к сожалению? Если да, то сколько – один, несколько или несколько десятков? И так далее.

Если мы не ответим на эти и другие вопросы, если мы не договоримся, какую пенсионную систему мы хотим видеть, если мы не реализуем комплекс мер по развитию каждого элемента пенсионной системы – причем не за счет ресурсов другого, то очень скоро нам придется еще раз поднять пенсионный возраст. А потом еще и еще.

Автор — президент Ассоциации негосударственных пенсионных фондов.