Ближе к концу февраля в Москве была очередь. Стояла она в магазин Аdidas Originals; была трехдневная, с перекличками, и стала безусловным событием. А я была кем-то вроде «очередного наблюдателя».

Время проходит, а очередь не забывается. И именно об очереди — безотносительно товарных новостей — я хотела бы говорить.

Хотя — а что в тот раз выбросили? Выбросили ограниченную партию кроссовок от Канье Уэста. Это уже вторая очередь в Москве на эту самую тему — первая прогремела где-то год назад.

Как только я об этой очереди узнала — а писать о ней стали сразу много и с удовольствием, блогеры выкладывали снимки и писали разнообразные комментарии — я отправилась на нее посмотреть.

Я могла сфотографировать очередь, в которой каждый фотографировал сам себя, а те, кому достались кроссовки, еще и просили, чтобы его сфотографировали с кроссовками. Я попала в мир отражений.

О чем писали комментаторы?

Многие говорили об эфемерности кризиса — кроссовки стоят 18 тысяч, а желающих оказалось очень много. А ведь чтобы купить их, нужно было регистрироваться на сайте магазина, ждать лотереи, стоять на холоде. И даже если кроссовки покупались для перепродажи — а действительно, многие из очереди собирались обзавестись парой из лимитированной партии и продать ее втридорога — это говорит только о том, что в Москве есть люди, которые готовы купить модную вещицу не за 18, а за 40 и более тысяч.

Как они выглядят, эти кроссовки? Они выглядят так, как если бы вы положили пару нормальной обуви в рогожный мешок, потом искупали бы мешок в мазутной луже, а потом сели бы любоваться на дело рук своих.

Трехдневное стояние потребовало осмысления. После самых первых размышлений о кризисе наблюдатели стали сравнивать очередь за кроссовками с очередями на Серова и Айвазовского — с тем, чтобы противопоставить стояние за высоким со стоянием меркантильным.

С одним я согласна: эпоха очередей как того, о чем нужно думать и говорить, возвращается. Но противопоставления никакого нет.

Очереди на Серова и Уэста выглядели совершенно одинаково. И являли собой свежий феномен добавленной ценности.

Что это такое? Смотрите, вот перед нами временное сообщество людей, которые стоят и фотографируют себя, и с этой точки зрения очередь — апофеоз самопрезентации.

Любое культурное событие сейчас начинается с очереди, и это важное и нужное переживание. Это как покупка книги несколько десятков лет назад. Книги имели, наряду с практической ценностью чтения, добавленную ценность: являлись предметом интерьера, формировали пространство, сообщали жилищу престижный и одобряемый обществом вид.

Любая популярная выставка теперь тоже имеет наряду с культурной ценностью еще и добавленную — это событие, которое может и должно быть зафиксировано.

И главным приключением, почти путешествием за сокровищем, становится очередь.

Фотографии на стенке в «Фейсбуке» или «ВКонтакте» имеют ту же функцию, что раньше книги на стенке в доме, — они сообщают о культурном статусе хозяина.

Точно так же, очевидно, фотографии о стоянии за кроссовками Уэста сообщают об имущественном статусе, идеологических вещевых предпочтениях или градусе предприимчивости хозяина — потому что в этой очереди тоже фотографировались все.

Особое переживание — смотреть сейчас на толпу наших современников. Об этом комментаторы тоже много писали — невозможно смотреть на это атомизированное сборище, каждый сам по себе. Очередь, вопреки расхожему представлению, далеко не всегда и в советские годы способствовала общению, но все же, действительно, ту степень отстраненности, какая сейчас витает над всяким случайно собравшимся сообществом, еще недавно было сложно себе представить. Каждый в своем телефоне. Никто не смотрит друг на друга.

Казалось бы, отстраненность тотальная.

Но посмотрим на ситуацию с высоты палки для селфи. От чего и от кого они (мы) отстранены?

Давайте признаем наконец правду — что такое смартфон? Это средство связи. Весь конец двадцатого века, и весь — сколько бы мы ни прожили из него — двадцать первый век человечество только тем и занимается, что модернизирует и придумывает средства связи друг с другом.

Мы нуждаемся в постоянном собеседнике и постоянной оценке и связаны со своим кругом значительно больше, чем раньше.

Мы зависим друг от друга больше, чем раньше. И это именно то, о чем думаешь, глядя на длинную, победительную, отстраненную, надменную, бесконечно нуждающуюся в одобрении очередь за кроссовками от Уэста.